Jeeves' Diary

Один отеч. турист, еще не завербованный госдепом, говорил о руссо туристо весьма самокритично, почти что как Задорнов, при этом не забывая себе подливать. Тем не менее, сохраняя живость ума. В конце концом он изрек мысль, что вообще все туристы ( прим.: следует отличать «туриста» от «туравантюриста», искателя приключений) - латентные эмигранты, которым осточертело на их Родине. Даже если там все хорошо и стабильно. И вот это, господа, это самое «стабильно» как раз и убивает, ибо не все люди флегматики, для людей сангвинического типа с лабильной психикой ( назад к Гиппократу) нет ничего хуже «стабильности» и рутины. Она наводит скуку. Люди не знают чем заняться, им нужны новые впечатления. Ими их надо поливать как цветы, иначе они завянут и впадут в хандру. Им нужны развлечения в виде перемены мест, прощаний и прощений себе своих слабостей поглазеть на других.

Я вот о чем подумал. Немцы и британцы ( благо, боком-припеком имею предстваление о тех и других) — рационалисты на людях, как кантианская «вещь-для-вас», а подсознательно архетипически как «вещь-в- себе» - еще те бунтари, тевтоны и кельты, коим римляне привили свой латинский рационализм и прагматизм вместе с культурой и элементарными правилами гигиены. Немцы и британцы — заядлые туристы. Друг друга они не любят. И операторы селят их в разных отелях во избежании инцидентов. Они же в пятерке лидеров по числу миссионеров, консультантов, волонтеров, и аутсорсеров уезжающих в другие страны. Доказано: рацио душит внутреннего ницшеанско-байроновского зверя свободы, чей бунтарский дух нужно кормить, подкидывая новые впечатления.

Есть еще японцы, коими кишит летом Европа и Америка. Производители умных машин и суши. На самом деле, и им осточертела их япона мать, они давно тайно стесняются своей монголоидности - одеваются как европейцы, и отдыхают как европейцы, косят глазами под европейцев — вставляют себе в глаза голубые линзы — мазохистически разоблачая себя на съедение патриотам-самураям. Ибо век назад японцы орационализировались англичанами и американцами, которые имплантировали в них свой дух, менеджмент и превратили страну в часть глобального конвеера всеобщего прогресса. Японцы много работают над умными машинами и размышляют о долге с позиций корпоративного синто, а это, черт побери, отнимает силы и время. Вот почему они хотят все успеть посмотреть и снять на камеры 99% из которых они сами же и производят…Они действительно устали. И тут Италия. Галерея Уффицци или площадь св. Марка. Они ходят кучками, мелко перебирая ногами, и смотря по сторонам, боясь прослушать гида или пропустить интересный кадр. И вот приходит момент истины. На самом деле это — и есть смысл. И они сами знают это. А не то, что они производят, поя корпоративные гимны перед началом трудового дня… Но они никогда не признаются вам в этом, улыбаясь на ваш вопрос вам слишком искренне, чтобы это можно принять за «да».

Дух бродяжий, ты все реже, реже…В мыслях мы все далеко. Вот, Есенин — подсознательный мысленный бродяга и скиталец когда пьян, как раз автохтон и ретроград когда трезв. Америка ему не понравилась и вообще все что вне России. Там он потерялся как «я». Там он «черный человек» у постели собственных грез о земле меда и молока…

Человека жадного до впечатлений и странника поневоле можно сравнить по аналогии голодного и гурмана: голодный ест, чтобы насытиться, гурман- чтобы обострить вкусовые рецепторы. Аскеты бежали от «мира сего» ища приключений на свою голову путем уединения, они — подлинные эксплореры вроде Амундсена. Туристы, с фотоаппаратом наперевес, напротив, раблезианцы, бегут познавать мир в фаршированном и адаптированном виде.Их выводы о нем — выводы туроператора, аниматоров и гидов по магазинам + пению местных этно-колоритных «бурановских бабушек», как образчику носителей культуры. Неважно, будь то Европа, Азия или Африка. Везде одно и то же, везде есть «пакетная программа» для окультуривания, и диснейленды для ускоренного изучения местного быта.

Иногда, читая впечатления и ощущения + ими же делясь на сайтах вроде travelpod.com думаешь: синдром Гулливера заразен, и на самом деле это просто начальная стадия дропомании. "Дропомания" и "ощущение свободы" весьма связаны друг с другом ровно так, как подавление и проявление. Все гулливеры в детстве подавлялись нормами, рутиной, законом и тд. Бродяжничество — пассивная агрессия, ответная реакция. Грязные бродяги, без определенного места жительства болеют ей через одного, и их отличие от таких же бродяг, людей с кошельком, лишь в том, что не могут позволить себе перемещаться на дальние расстояния.